Я надену чёрное - Страница 101

101

Престон низко поклонился, отчего его шлем плюхнулся на пол, что вызвало общий хохот.

Тиффани продолжила:

— А в качестве награды за год преподавания от вашего лица будет, ага, достаточная сумма денег для того, чтобы он мог приобрести себе приставку к его имени, чтобы он стал доктором. Ведьмы не всемогущи, и часть их обязанностей может выполнять доктор. — Это вызвало общее одобрение, что обычно бывает, когда люди понимают, что за предложенное им не нужно будет платить самим.

Когда шум стих, Роланд посмотрел сержанту в глаза и спросил:

— Как считаешь, сержант, вы сможете справиться с военной службой без Престона?

Вопрос вызвал очередной взрыв смеха. «Вот и хорошо, — подумала Тиффани, — смех помогает мыслям укорениться в голове».

Сержант Брайан постарался собрать всю серьезность, но не выдержал и улыбнулся:

— Будет трудновато, сир, но, полагаю, мы всё-таки справимся, сир. Я даже думаю, что отставка рядового Престона усилит боеготовность подразделения, сир.

Этот ответ вызвал новые аплодисменты той части, кто ни слова не понял, и смех остальных.

Барон хлопнул в ладоши:

— Ну, что же, мисс Болит, похоже вы изложили все свои просьбы, так?

— Вообще-то, сир, я еще не закончила. Есть ещё кое-что, и это не будет стоить вам ровным счётом ничего, поэтому не стоит беспокоиться. — Тиффани набрала в грудь воздуха и постаралась вытянуться во весь рост, чтобы выглядеть повыше. — Я прошу, чтобы народу, известному под именем Нак Мак Фиглы были дарованы земли от нашей фермы до долины, и они должны стать их по праву и справедливости на вечные века. Этот дар может быть скреплён на бумаге, и не извольте беспокоиться, это вам не будет стоить ровным счетом ничего — у меня есть знакомая жаба, которая всё подготовит за пригоршню жуков. Со стороны Фиглов, в этой бумаге будет обещан «неостриженный» проход для всех пастухов и их овец, и что важно — с условием отсутствия любого метала, за исключением ножей. Это также ничего не будет вам стоить, милорд Барон. Я надеюсь, вы собираетесь иметь наследников… — Тиффани пришлось подождать, пока не улягутся веселые комментарии, и потом она продолжила: — Милорд Барон, полагаю вы установите дружеские отношения, которые никогда не прервутся. В ответ вы получите все, и ничего не потеряете.

К чести Роланда, он практически не раздумывал, и ответил:

— Я почту за честь даровать Нак Мак Фиглам эти земли, и сожалею, нет, прошу прощения за те недопонимания, которые между нами были. Как ты сказала, они заслужили эти земли по праву и справедливости.

Краткость данного послания народу впечатляла. Сам стиль был слегка суховат, но в него была вложена душа, а напыщенный стиль как нельзя лучше соответствует Фиглам. Её развеселило послышавшееся шушуканье на балках под потолком главного зала. Затем Барон, который теперь стал похож на настоящего барона, продолжил:

— Единственное, чего бы я желал сейчас, это сказать им это лично.

Тут из тени наверху раздался вопль:

— КРИВЕНС!

Пронёсся холодный серебряный вихрь. Тиффани открыла глаза, по-прежнему слыша звон в ушах от этого крика. Потом его сменил шелест сухой травы на ветру. Она попыталась присесть, но вокруг ничего не было, и чей-то голос за спиной произнёс:

— Пожалуйста не дергайся. Это очень сложный процесс.

Тиффани постаралась не вертеть головой:

— Эскарина, ты?

— Да. Здесь есть некто, кто желает с тобой побеседовать. Все, можешь двигаться. Я зафиксировала узловые точки. Прошу, не задавай вопросы, потому что ответы тебе будут не понятны. Ты снова в «блуждающем настоящем». Или ты могла бы сказать — снова и сейчас. Я оставлю тебя с твоим другом… и боюсь у вас совсем немного времени на данный конкретный момент. А сейчас, мне нужно отправляться на помощь своему сыну…

Тиффани ответила:

— Хочешь сказать, у тебя есть… — она замолчала, потому что прямо перед ней появилась фигура, которая превратилась в ведьму. Это была классическая ведьма в черном платье, черных ботинках — к слову, как отметила Тиффани, довольно приличных — и, естественно, в остроконечной шляпе. А ещё на ней было ожерелье. Золотой заяц на цепочке.

Женщина была пожилой, но трудно было сказать насколько старой. Она стояла гордо выпрямившись, напоминая Матушку Ветровоск, но с другой стороны она, как и Нянюшка Ягг, по всей видимости, не воспринимала возраст, как и всё остальное, как нечто серьёзное.

Но Тиффани сосредоточилась на ожерелье. Люди всегда носят украшения, чтобы что-то сказать окружающим. Они всегда что-то значат, и если сосредоточиться, это можно понять.

— Ладно, ладно, — сказала она. — У меня всего один вопрос. Я ведь здесь не для того, чтобы тебя хоронить, верно?

— Честное слово, до чего же ты тороплива, — произнесла женщина. — Должно быть ты уже напридумывала про меня кучу интересных подробностей и догадалась, кто я такая. — Она рассмеялась. Смех был гораздо моложе её лица. — Нет, Тиффани. Удивительно мрачные мысли навевает твоё предположение, но ответ — нет. Помнится Матушка Ветровоск говорила мне, что мир состоит из сказок, и у Тиффани Болит удивительная способность находить им счастливый конец.

— У меня?

— Да. Классическое завершение романтических историй либо свадьба, либо обретение наследства, и ты справилась с тем и другим. Молодец.

— Ты — это я, верно? — спросила Тиффани. — Значит, вот о чем было: «ты должна себе помочь», так?

Пожилая версия Тиффани улыбнулась, и молодая Тиффани не могла не отметить, что у нее очень приятная улыбка.

101